Александр Масляков: Я и сейчас боюсь съемок

Александр Васильевич, уже почти десять лет вы ведете игры Украинской лиги КВН и вас можно видеть регулярно на сцене Октябрьского дворца, а можно ли вас встретить на улицах Киева, например, гуляющего по Крещатику?

Конечно можно, но вряд ли вы меня узнаете. Я гуляю по Михайловской площади, люблю бывать в Лавре, но я не разгуливаю по городу с «открытым забралом». В силу «специфики производства», приходится надевать очки, натягивать кепку на глаза, закутываться шарфом. Но, естественно физиономию публичного человека в любом случае узнают. Раньше часто просили автографы, сейчас – просят сфотографироваться. Кстати, впервые я попал в Киев еще в молодости, это было в 60-х годах. Меня с партнершей Светланой Жильцовой пригласили на съемки художественного фильма о телевидении. Мы были уже популярные, поэтому Штепсель и Тарапунька, которые играли главные роли в фильме, нас и позвали. В свободное от работы время дочь Ефима Березина (Штепселя) проводила нам экскурсии. И тогда уже спокойно пройтись по Киеву нельзя было, нас многие узнавали.

Что чувствовали вы, когда сорок пять лет назад впервые попали на телевидение и сразу стали ведущим популярной программы?

Я тогда был студентом четвертого курса, маленький мальчик, которому судьба послала счастье быть ведущим уже популярной передачи. Я не играл в студенческой команде КВН, хотя и имел отношение к художественной самодеятельности. Где-то в январе 1964 года в коридоре института меня встретил капитан институтской команды и сказал: «Саша, есть возможность попробовать себя в качестве ведущего КВН». Честно говоря, я не очень сопротивлялся. Мне самому было интересно посмотреть на кухню телевидения. Да и льстило, что вот меня по телевизору увидят папа с мамой. Короче, понятно, что нормальный человек против такого предложения устоять не мог...

Чем сразили строгих авторов программы?

Не знаю, наверное, все остальные были еще хуже. Ведущего выбирали из пяти человек. Конечно, я боялся. Да я и сейчас боюсь начала любой съемки. Минут десять эфира всегда проходит на нервах. С моей точки зрения мое первое появление на телевизионном экране было полным провалом. Но, похоже, что никто, кроме меня, этого не заметил. Потому что эти самые появления продолжаются до сих пор. Я тогда, как сегодня говорят, кайфовал. Я смотрел, разинув рот на этих КВНщиков, на этих умных, остроумных ребят. Я вел передачу, получал удовольствие и бежал домой по студенческим делам. Мне еще около 20 рублей платили гонорар. А когда в 1971-м нам сказали, что КВН закрывают, это, конечно был крах. Ведь не было скандалов, проколов, все на пустом месте. Самое обидное, что никто не объяснил причин, просто сняли с эфира.

И о программе сразу забыли?

Нет, в КВН играли, на факультетах, в районных клубах, но программа не выходила в эфир, и так продолжалось до 1986 года, когда началась перестройка, и появилась идея возродить программу. Было сложно – начальники остались доперестроечного времени, они слышали, что уже все можно, но не очень понимали как это – все можно. По-прежнему какое-то время было ничего нельзя, и по-прежнему меня вызывали на ковер, были разные претензии и у журналистов, и у политиков. Один вообще не смотрел, что сняли, он читал распечатки как свои книги, ему не нравилось, он вызывал меня. Так я перестал быть мальчиком, который за 20 рублей получает удовольствие от жизни, а оказался отвечающим за все. И он мне говорил: «Так, вот эти две страницы я вычеркиваю». Я объяснял, что, это домашнее задание одной из соревнующихся команд, это конкурс...

Но это время кончилось. Сейчас никто ничего не читает, не вычеркивает. Сейчас главный враг — это я, последняя инстанция. Есть еще редакторы. Они на переднем плане, потом уже иду я, кто все портит, по мнению проигравших команд, или помогает, по мнению выигравших. Сейчас интересней, но сейчас другая проблема, вот микрофоны, аренда – все это стоит больших денег. Если раньше из Владивостока в Москву на игру КВН институт сам мог отправить свою команду, то сейчас, чтобы приехать из Киева в Москву, нужно искать спонсора.

Когда КВН только возрождался и до начала двухтысячных годов в Высшей лиге, в Москве, было очень много украинских команд, а сегодня их нет. Почему? Дело только в деньгах? Или с украинским юмором что-то не так?

Действительно был такой период, когда в КВНе было очень много команд из Украины: Харьков, Днепропетровск, Донецк, Запорожье, Львов, Киев, Одесса. Тогда замечательно играли и российские и белорусские команды, при этом не было ни одной московской. И, кстати, никто не знал, почему. Мы удивлялись: вузов в Москве полно, молодежи полно, а команды, достойной играть в Высшей лиге, нет. Но сейчас все изменилось – появилось очень много москвичей играющих, есть в Москве своя лига КВН. И мне очень жаль, что так получилось с украинскими командами. Повторюсь: не знаю, почему так вышло. Но я вижу, что ситуация выравнивается, уже появляются достойные представители, и в следующем сезоне, думаю, в Москве будет больше команд из Украины.

Возможно, украинские команды просто зациклены на политике, и шутят о местной политике очень много, а это не совсем понятно, да и, наверное, не нужно России?

Ну, если ребятам интересна политика, и они смешно об этом шутят, то мы не против. Мы никогда не редактируем, то, что актуально, смешно и интересно, мы же не идиоты, чтобы рубить сук, на котором сидим. Хотя в России, конечно, сложно выступать с шутками об украинской политике, ведь там их просто могут не понять. У нас тоже было время, когда мы жили от митинга к митингу, и об этом только шутили, но это прошло. Нормальному человеку все равно надоедает смеяться над политиками, и у молодых людей, насколько я помню, существует масса других интересов…

Вы уже второй раз сделали недвусмысленный намек на возраст… Неужели вы его ощущаете?

По крайней мере, я уже в том возрасте, когда могу трезво оценивать прожитую жизнь. Я его не чувствую, и доволен, что даже в свои годы я понимаю о чем говорят молодые люди, играющие в КВН.

Ваша жена, Светлана Анатольевна с которой вы познакомились на телевидении, сегодня работает с Вами. Случаются ли семейные ссоры на работе?

История известная. Она пришла работать в программу режиссером. Мы были знакомы несколько лет, встречались, потом решили пожениться. Мы живем с ней уже больше сорока лет, и часто возникают ссоры: на работе из-за КВН, и дома из-за него же. Но все решается мирно. Посуду мы не бьем. Она иногда бунтует, несколько раз грозила уйти из программы. Говорила, что, когда работала на других телепередачах, ее принимали за человека, а я...

То есть слухи о том, что вы полностью контролируете ситуацию в КВН, и вам никто не смеет перечить это правда? Вы за диктат в творчестве?

В творчестве не может быть диктата. А в творческом коллективе без него все-таки не обойтись. Ведь имеем дело исключительно с гениями. Но когда все гении, то очень сложно собрать все воедино и направить в нужное русло. Кто-то должен прекращать споры, и так, как волею судеб я оказался у руля, то это делаю я.

А как чувствуете себя в статусе дедушки, имеете влияние в семье сына?

Нет. Таисия не столько наша с супругой внучка, сколько дочь своих родителей. Детям мы ничего не советуем, в их жизнь не вмешиваемся. Бываем у них в гостях на выходных, играем с внучкой, но у них своя жизнь у нас своя. Внучка (ей три года) у меня очень интересная, не знаю, все ли такие дети, но она очень рано начала говорить, и сейчас с ней можно запросто обсуждать разные темы. Недавно невестка обнаружила, что у нее есть слух, и отвела на пение. В общем, все, как у всех.

Одно время был слух, что вы собираетесь покинуть телевидение, уступить место ведущего кому-то. Правда?

Я никогда не думал, и сейчас тоже далек от мысли уходить с поста ведущего КВН.