Назар Ванюшин: "Мы патентуем дизайны нашей плитки, чтобы итальяны и испанцы их не повторяли"

Назар, ты закончил ин.яз Каразинки и, как многие его выпускники, пошел работать на табачную фабрику «Филип Моррис Украина». Давай с этого и начнем.

Н.В.: – Почему табачная фабрика? В 2000 году она была, да и остается сегодня, одним из ведущих предприятий в Харькове в плане лучших мировых практик, подхода к ведению бизнеса, политики процедур, современного оборудования. И на тот момент сотрудники со знанием английского языка были там очень сильно востребованы.

После двух лет работы на предприятии я пришел к выводу, что сама по себе профессия переводчика, наверное, очень важная и интересная. Но хорошо бы получить еще какую-то специальность. Выбор был очевиден – международная экономика. Я получил второе высшее образование – опять же, в Национальном университете им. В.Г.Каразина.

На табачной фабрике я в итоге проработал 8 лет. Мы участвовали практически во всех вопросах модернизации этого предприятия.

Сначала предприятие находилось на проспекте Гагарина, на территории старой харьковской табачной фабрики, верно?

Н.В.: – Абсолютно. В середине 90-х году ее приобрела компания «Филип Моррис», зайдя туда в качестве акционера. Была сразу проведена модернизация, которая происходила в несколько этапов. И вот новая фабрика, которая находится сейчас в районе Окружной дороги – это один из последних этапов модернизации. Сейчас это предприятие полного цикла, которое включает два цеха: табачный и сигаретный. Там стоит современно оборудование, менеджмент; людей постоянно обучают как функциональным, так и не функциональным вещам...

– Насколько я помню, это было решение, которое принимал покойный губернатор Евгений Кушнарев? Там после "переезда" изменилась территория налогообложения, не так ли?

Н.В.: – Когда предприятие находилось в черте города, то налоги шли в городскую казну, а потом предприятие перевели в Харьковский район и, соответственно, место уплаты налогов изменилось. На тот момент это были очень существенные средства: были года, когда одна эта фабрика делала своими налогами и акцизными сборами до 5% всей доходной части украинского бюджета! Это достаточно серьезное предприятие в плане прибыльности и ликвидности.

Чтобы специалисты фабрики могли общаться с коллегами по всему миру, вкладывались большие деньги в их обучение. Меня учили как функциональным тренингам, так и нефункциональным. После 8 лет работы в «Филип Моррис» назрела необходимость развиваться дальше.

До плиточного завода ты успел поработать в OBI, только недолго.  У них что, в Харькове бизнес не пошел? 

Н.В.: – У них он в принципе в Украине не пошел. Когда компания ОBI – одна из крупнейших в Европе сетей по продаже строительных материалов – решила выйти на украинский рынок, магазинов такого формата в стране было всего 6: три «Новых линии» и три «Эпицентра», и все в Киеве. Все остальное – это было либо базар, либо какие-то небольшие магазины в регионах...

Их купил «Эпицентр»? 

Н.В.: – Да. Как только сети OBI и Praktiker стали заходить в Украину, «Эпицентр» принял агрессивное решение – очень быстро идти в регионы, наращивая свою сеть бешеными темпами. Они открывали в год по несколько магазинов.

OBI, напротив, будучи немецкой компанией, долго думала: где открывать первый магазин (сначала, кстати, обсуждался Днепропетровск), где открывать второй, в каком это формате будет происходить. В итоге было принято решение запустить магазин в Харькове, что имело свои как плюсы, так и минусы. Ведь здесь, помимо «Эпицентров» и «Новых линий», есть огромный рынок, который тоже является существенным конкурентом. Люди в Харькове привыкли все такие вещи покупать на рынке. Приходилось с этим считаться.

Очевидно, у харьковчан возникло устойчивое представление, что OBI – не самый дешевый магазин. Хотя, наверное, были позиции, которые дороже. Но, с точки зрения работы над ассортиментом сети – они по обороту вторые в Европе были - это оборот в несколько миллиардов евро в год. Но, к сожалению, в Украине как-то не очень получилось  у них, в то время как в Чехии, в Италии, в Германии и Австрии просто огромное количество этих магазинов.

Я надеюсь, что пройдет время, и OBI, возможно, с какой-то другой стратегией, все-таки зайдут на украинский рынок и будут здесь успешно работать. Всему этому должна способствовать благоприятная экономическая обстановка и покупательная способность людей. Потому что сейчас рынок строительных материалов существенно проседает как из-за курса доллара, так из-за того, что у людей банально нет денег, и они сейчас не тратят на ремонты или строительство. 

Дальше у тебя карьера в строительном направлении продолжилась? 

Н.В.: – Да. Мне предложили должность коммерческого директора Харьковского плиточного завода, которая включает в себя работу над снабжением предприятия, логистикой и внешнеэкономическая деятельность, склады – в общем все, что связано с материально-техническим обеспечением предприятия и инвестициями. 

Ты пришел на Харьковский плиточный в 2007 году – как раз после того, как в 2005 году поменялся состав акционеров и началась серьезная модернизация. Можно рассказать, кто же пришел на завод?

Н.В.: – Сейчас завод входит в экономическую группу «Голден Тайл», она объединяет несколько карьеров: один в Донецкой области (на нашей территории); есть еще один уникальный карьер в Хмельницкой области, с оригинальным полевошпатовым сырьем; у нас есть также кирпичный завод в Хмельницкой области и было предприятие в Горловке (там производили утеплители сухие строительные смеси), там охрана, но оно не работает.

Потому что невозможно туда завести сырье или вывезти готовую продукцию?

Н.В.: – Вот именно. Но, самое главное – как работать на территории, которая не имеет никакого юридического статуса? 

Там, чтоб наладить надо быть очень большим специалистом в этом, технологом, а все специалисты, которые у нас там работают, они все сейчас выехали или кто-то ушел в другие города работать. Завод на сегодня входит в этот холдинг, в эту керамическую группу.

Приведу для примера, как модернизация влияет на производительность труда. Когда мы пришли на предприятие, завод производил 10 млн квадратных метров плитки в год, работало 2700 человек, на сегодня мы производим 15 млн, работает 1200 человек.

Планы? В июне планируем запуск еще одной линии - это плюс 2,5 млн метров, это линия будет производить большие форматы 1200 на 600 см. Сейчас из того, что было, не осталось ни одного старого оборудования. 

Плитка, я так понял, на уровне. Но когда заходишь в магазин, все равно относишься к отечественной продукции, как к бюджетному варианту, поглядывая на итальянскте и испанские образцы.

Н.В.: – Открою секрет. Итальянцы и испанцы делают плитку из того же сырья, что и мы, поскольку глины в Донбассе – лучшие в мире. И все испанские и итальянские заводы работают на нашей глине, на украинской. Они вывозят ее тоннами, кораблями. Если вы глянете испанскую плитку, то у них глина красного цвета. Белые глины – это только в Украине, это уникальная глина, в мире таких месторождений очень немного.

И потом – в мире лишь один крупнейший производитель оборудования. Все производители плитки берут оборудование у него. Соответственно, наше сырье, одинаковое оборудование, итальянский дизайн (у нас заключены договора с дизайн-бюро, мы покупаем, патентуем эти дизайны, чтобы их не повторяли)... При этом, поскольку сырье находится здесь, это наше конкурентное преимущество, нет логистики, наш карьер, плюс правильные эффективные инвестиции именно в то оборудование, которое необходимо. Вот они позволяют на сегодня нам быть экономически эффективными.

(Продолжение следует)