Кость Бондаренко: ГПУ отрабатывает версию, что Ющенко отравила Тимошенко

Кость, две недели назад Вас вызывали в ГПУ. Зачем?

Как свидетеля по делу об отравлении Виктора Ющенко, в бытность его кандидатом в Президенты Украины.

Почему выбор пал именно на Вас? У вас есть тайная информация, которая могла бы помочь следствию?

(Улыбается.) Наверное, потому что я много об этом говорил, в свое время и писал. Тем более, что я постоянно заявлял, что не верю в отравление Виктора Ющенко и имею свою версию произошедшего в 2004 году. Во время допроса я не сказал ничего нового и не открыл никакой Америки. Я фактически повторил все то, о чем говорил неоднократно на протяжении последних четырех лет. Но это очень заинтересовало следователя – он очень искренне удивлялся тому, что я говорил.

Вы могли отказаться от визита в Генпрокуратуру? Вызов был оформлен без нарушения законодательства?

Не совсем. Например, без учета всех требований криминально-процессуального права была оформлена повестка. Я проконсультировался с юристами, которые сказали, что я имею право не идти.

Почему?

Ситуация выглядела следующим образом: в повестке не был указан адрес, хотя мне ее принесли домой, по адресу, по которому я не прописан. Естественно, у меня возник вопрос, как об этом адресе узнали, но это уже тема другого разговора.

Так вот, повестку принес участковый милиционер, меня в это время дома не было, и повестку оставили домработнице – то есть я за ее получение не расписывался.

Кроме того, в повестке было указано не мое полное имя, а коротко и ясно – Кость Бондаренко. Не было также указано дело, по которому меня вызывают.

Учитывая совокупность всех этих фактов, я мог бы и проигнорировать вызов. Но я подумал, что если хотят со мной поговорить, зачем же заниматься буквоедством? Я позвонил по указанному телефону, мы довольно вежливо пообщались со следователем, и я решил прийти в ГПУ.

В указанное время мы встретились. Во время допроса серьезного давления или угроз на меня не оказывалось. Все происходило в рамках процессуального права. Конечно же, если не учитывать тот факт, что свидетеля, в соответствии с криминально-процессуальным правом, можно допрашивать не более трех часов.

А Вас сколько допрашивали?

Десять часов. Без перерывов и пауз. С 10:00 до 20:00. И это нарушение. Но что делать? Некоторых моих знакомых, которых тоже вызывали на допрос как свидетелей, допрашивали кого четыре часа, кого – восемь. Но как можно чего-то добиваться от органов следствия в стране, где Президент может в любой день решать, что ему не нравится парламент и распустить его вопреки Конституции и вопреки любым законным нормам?

О чем Вы говорили во время допроса?

Есть тайна следствия – потому я не могу раскрывать всех моментов и нюансов, но могу сказать, что разговор касался президентских выборов 2004 года, моего участия в этой кампании, моих связей с политиками. Начиная от Виктора Ющенко – где, когда и при каких обстоятельствах я с ним познакомился, заканчивая ближайшим окружением Виктора Януковича. Спрашивали и об окружении Юлии Тимошенко.

Могу сказать, что после этого допроса я убедился, что версия, неоднократно озвучиваемая в СМИ – что Юлия Тимошенко подозревается в причастности к отравлению Виктора Ющенко – имеет под собой весомые основания. Ничего не говорилось прямо, но многие моменты допроса свидетельствуют о том, что именно эта версия отрабатывается и является главной рабочей версией.

Вы хотите сказать, что показания «подверстываются» под готовую версию?

Именно так. Я вышел с четким убеждением, что есть какая-то схема и есть задание отрабатывать конкретную версию, а уже доказательства собирать «под нее», встраивая их в заданную схему.

Это напоминает 1937 год, когда выдвигались совершенно нелепые обвинения в том, что человек рыл туннели от Лондона до Бомбея или хотел отравить всю воду в Москве. Сейчас то же самое происходит. Особенно, когда я читаю в прессе, что Юлия Тимошенко с Виктором Медведчуком сообща отравили Президента, при этом их агентами были Давид Жвания и Александр Волков, а передавалось все это через некоего политолога из России, который контактировал и с Волковым, и с Тимошенко.

Речь идет о господине Белковском, очевидно...

Эта версия гуляет уже по Киеву, передается из уст в уста. И складывается впечатление, что именно она отрабатывается в высоких кабинетах ГПУ.

Часто складывается впечатление, что телефоны влиятельных политологов и журналистов в нашей стране негласно прослушиваются. После посещения ГПУ Вам стало страшнее жить?

Нет, не стало. Просто я вижу, что в стране складывается безысходная ситуация. Украина сейчас стоит перед выбором – либо Советский Союз образца 1937 года, в случае если страна делает ставку на Виктора Ющенко, либо Германия 1933 года, если страна делает ставку на Юлию Тимошенко. Иными словами, наше будущее – либо неосталинизм, либо неофашизм. К сожалению.

Как Вы думаете, может ли быть в принципе раскрыта тайна отравления, или мнимого отравления, Виктора Ющенко?

Эта тайна никогда не будет раскрыта. Точно так же, как тайна исчезновения Георгия Гонгадзе и ряд других тайн. Потому что когда в каком-то расследовании начинает доминировать политика и политическая целесообразность, то дело рассыпается и превращается в политиканские игрища.