Александр Лавринович: У нас с Тимошенко совпадали подходы

Как вы себя чувствуете, после того как ваша работа над таким масштабным проектом, как изменения в Конституцию, практически оказалась невостребованной?

Ничего не проходит бесследно. Остается наследство, которое можно использовать: что-то — как опыт, а что-то — как воспоминание.

Что именно будет для вас опытом, а что — воспоминанием?

Время покажет. (Улыбается)

Ваш соратник Сергей Кивалов говорил о том, что одним из наиболее спорных моментов было реформирование судебной системы. По его словам, некоторые процедуры, к примеру, по назначению судей, ему удалось отвоевать у БЮТ. Какие у вас лично были камни преткновения? Вы могли бы привести примеры спорных моментов?

Ровно год назад был внесен проект изменений в Конституцию, разработанный только членами Партии регионов. В конечном итоге в совместный с БЮТ проект Конституции попало далеко не все из зарегистрированного нами законопроекта. Однако многое из того, что мы тогда предложили, нашло отображение в проекте нового, общего с БЮТ документа. Например, избрание судей гражданами Украины. Но только в той части, где речь идет об избрании судей первой инстанции. Далее мы согласились с позицией другой стороны об избрании судей в другом формате — путем проведения конкурса.

Нардеп от БЮТ Андрей Сенченко говорил о том, что 15 месяцев назад «бютовцы» своими силами взялись за проект изменений в Конституцию и 90% их работы как раз легло в основу совместного с Партией регионов документа. Так ли это?

Я думаю, нардеп Сенченко несколько неточен. Хотя то, что работа началась с проектом, предложенным Юлией Тимошенко, — правда.

Если главным нерешенным вопросом для Януковича оставалось, избираться или нет в парламенте, почему Партия регионов позволила переговорам зайти настолько далеко?

Это действительно сложный вопрос. И я думаю, если вы прочтете тот проект изменений в Конституцию от Партии регионов, о котором я говорил выше, то увидите, что там есть предложение сохранить всенародное избрание президента. Но те, кто интересовался моей точкой зрения по этому вопросу, знали, что я задолго до начала консультаций с БЮТ выступал сторонником «чистой» модели государственного управления, без смешанных форм.

И президентская, и парламентская формы эффективны и прошли испытание временем в очень многих странах. Пять лет назад Украина начала переход к парламентской форме правления. И моя точка зрения: его нужно закончить. В этом, кстати, у нас с Юлией Владимировной совпадали подходы — она тоже неоднократно публично отстаивала эту точку зрения. Глава государства в этом случае, как правило, избирается в парламенте. Однако Виктор Федорович никогда не говорил, что согласен с моей точкой зрения. Более того, он часто, в том числе и публично, отстаивал сохранение существующего порядка всенародного избрания главы государства. Я считаю, не так важен способ избрания президента, намного важнее его полномочия и качество их реализации.

Но вы же понимали: если Янукович не захочет избираться в парламенте, то и коалиции у вас не получится?

Это же не означает, что ее не будет никогда. Я уверен, вопрос коалиции будет актуальным и тогда, когда в Украине будет новый президент. Понятно, что состав парламента останется таким, каков он есть сейчас.

Кивалов говорил, что абсолютно все вопросы, касающиеся изменений в Конституцию, создания широкой коалиции, были уже согласованы.

Сергей Васильевич ошибается. Это неправда.

Какие вопросы остались несогласованными?

Из таких вопросов два уже очевидны — это способ избрания президента и продление полномочий Верховной Рады и, соответственно, правительства во главе с Юлией Владимировной. Более полно я смогу ответить на этот вопрос, когда мы закончим процесс реформирования Конституции и будут утверждены соответствующие законы или если этого захотят наши оппоненты и партнеры по совместной работе. Я хотел бы подчеркнуть, что та информация о ходе наших встреч, которая постоянно публиковалась в прессе, очень редко соответствовала действительности.

А вариант изменений в Конституцию, который стал доступным общественности, соответствует действительности?

Нет. Это был один из вариантов, находившихся в обсуждении.

Но это был тот вариант, который оказался в Блоке Литвина?

Возможно. Но это не тот вариант, который был в работе на последней стадии консультаций перед их прекращением.

В том варианте, который вы в последний раз обсуждали со своими бывшими партнерами, были такие одиозные пункты, как фактическая цензура в СМИ, продление полномочий ВР и избрание президента в парламенте?

Пункт о продлении полномочий парламента на тот момент уже был изъят из документа. Проблема со СМИ, как и предложение об избрании президента в парламенте, еще обсуждалась, и окончательного решения не было.

На каком этапе была убрана норма о продлении полномочий Рады?

Практически в конце переговорного процесса эту норму инициаторы согласились убрать.

Юлия Тимошенко открещивается от того, что продлить полномочия парламента было ее идеей…

Я могу сказать только одно: это не было инициативой Партии регионов. И вообще, я бы не рекомендовал Юлии Владимировне от чего-то открещиваться или что-то присваивать, особенно если на самом деле происходило наоборот. Если так будет и дальше, я думаю, вы, к сожалению, станете свидетелями того, что будут обнародованы вещи, которые быстро отрезвят наших оппонентов.

После выхода Януковича из переговоров вы заявили о том, что предложили бы продолжить переговоры двух сторон о внесении изменений в Конституцию. Сейчас идет процесс восстановления контакта с «бютовцами» или нет?

Нет. Но я уверен в его необходимости. Думаю, до президентских выборов мы еще можем возродить эту работу и вынести в парламент согласованный документ. Ведь когда год назад мы выносили в парламент свой проект изменений в Конституцию, как трезвомыслящие люди понимали, что без поддержки второй самой крупной в парламенте политсилы — БЮТ — не сможем провести изменения. Поэтому мы будем продолжать искать компромисс, не настаивая на том, что какая-то позиция является безоговорочной. Достигать взаимопонимания можно только при равных условиях и взаимном уважении.

Существует ли на самом деле проект так называемого «большого договора», предполагающего распределение власти между двумя политсилами до 2024-го или 2029 года?

Мне ничего не известно о каком-либо «большом договоре». Мы занимались реформированием системы госуправления, а не распределением власти.

Кроме изменений в Конституцию и коалиционного соглашения, другие документы готовились?

Я не участвовал в разработке других документов, как и в подготовке коалиционного соглашения. И мне неизвестно, разрабатывались ли какие-то другие документы и кем.