«Нас бомбят». Последний раз мы ночевали дома в ночь на 24 февраля
Я понимала, что после этих слов придется действовать, прятаться в убежищах, спасать детей – выживать в новой реальность. Но вот как ее принять, чтобы не уйти в себя и остаться в трезвом уме и здравой памяти, я не понимала.
Я знала, что если новость о полномасштабной войне придет в Украину, то это произойдет ранним утром. Так и получилось: в 5.20 раздался телефонный звонок из Киева. “Оксана, началась война. Нас бомбят”, – прозвучало в трубке. “Да ну. Я ничего не слышу у нас”, – отвечала, бегая по дому, открывая окна и вслушиваясь в харьковское раннее утро. А в это время начались бои в окрестностях нашей многострадальной Салтовки и в Харьковской области.
Потом я включила телевизор и увидела растерянного диктора, который рассказывал, по каким городам россияне нанесли удары. Во дворе уже начали суетиться жильцы соседних домов: выносили узлы, сумки, чемоданы и пакеты из своих подъездов и грузили их в машины.
Мои дети пока мирно спали. А мы с мужем думали, что делать дальше. Собрали сумки, но решили подождать, прояснить ситуацию. О том, что начало происходить в Харькове в последующие дни, мы даже не думали. Сначала хотели ехать в село под Сумами к родителям. Наш путь должен был проходить через Ахтырку, Тростянец, Гребенюковку, где с первого дня и до сих пор идут бои. Не знаю почему, но решили не ехать к родителям, и за это мама каждый день благодарит Бога.
В Харькове мы пробыли восемь дней, которые казались вечностью. Сразу же мы переехали с нашего 9 этажа на второй, к подруге. Так мы выехали из нашего дома и с начала войны ни разу там не ночевали. Первые пару дней на пару часов поднимались домой, но потом просто боялись это делать.
На третий день мы поняли, что оккупанты озверели, так как город не сдался. И если работа артиллерии нас не пугала уже на четвертый день, то к авиаударам по Харькову привыкнуть было невозможно. Возникал животный ужас, когда ты слышал этот нарастающий свист и гул, а потом – взрыв.
Два дня вдоль нашего дома летали ракеты, был момент, когда мы подумали, что от нашего дома ничего не осталось. К счастью, он выстоял, собственно, как стойко выдержали все жильцы нашего дома, а особенно наши дети.
Решили уезжать из города ради детей, потому что вариантов было немного – через неделю у нас бы начались проблемы с продуктами, да и почти все члены нашей семьи заболели.
Собирали все необходимое ночью, с фонариками. И сразу же после комендантского часа соседи помогли нам быстро погрузить вещи в машину – и мы уехали. Знали только то, что на одну ночь остановимся в Полтаве, а дальше была неизвестность. Свободного жилья на западе страны не было, вопрос отъезда в Европу даже не рассматривали.
План дальнейших действий созрел неожиданно, когда моя коллега-подруга из Кременчуга просто спросила как мы, а потом просто сказала: “Давайте к нам, есть где жить”. И мы поехали и осели в этом очень комфортном и душевном городе. В нем, как оказалось, есть практически все в магазинах, тут люди продают цветы, покупают семена и спокойно прогуливаются вечером по освещенной улице. И, когда ты смотришь на это, то каждый раз думаешь: “Слава Богу в нашей стране есть относительно спокойное место! И пусть эти люди никогда не испытают на себе то, что испытали и испытывают жители Харькова, Мариуполя, Сум, Чернигова, Ирпеня, Бучи, Бородянки”.
Да, тут участились воздушные тревоги, тут все так же подозрительно присматриваются к новоприбывшим. Но точно также искренне помогают, советуют, отправляют к волонтерам и напоминают о том, что можно записаться в местную школу.
К счастью, нам пока не довелось воспользоваться помощью волонтеров и местных властей. Мы самостоятельно справляемся на новом месте, а наши героические учителя проводят уроки в эвакуации и из бомбоубежища.
Но все полезные контакты и информацию мы сохраняем, чтобы делиться. Узнать больше можно тут.
А мы пока остаемся в Кременчуге, не уезжаем далеко от Харькова и от Сум, а в скором времени надеемся вернуться домой.
