«Ежик в тумане» родился в пылу семейной ссоры

«Уверен, что «Ежика в тумане» многие знают наизусть. Поэтому лучше посмотрим другие фильмы и, беседуя в паузах между ними, попробуем разобраться, что же такое кинематограф», - сказал Норштейн, открывая вечер.

Показ начался с фильма «Сеча при Керженце», снятого в 1971 году в соавторстве с Иваном Ивановым-Вано по мотивам легенды о невидимом граде Китеже, который ушел под воды озера, чтобы избежать татарского нашествия. Авторы оживили на экране образы «Слова о полку Игореве» и фресковую живопись XII-XVI веков под музыку Римского-Корсакова.

«Русская миниатюра - кладезь идей, ее можно рассматривать бесконечно. Как и читать тексты, подобные «Слову о полку Игореве». Читаешь и понимаешь, как далеко ушли мы от подлинности, от чистоты метафоры. Силу строк «Кричат телеги в полуночи, словно лебеди встревоженные...» понимаешь, только если ты когда-нибудь слышал, как кричат лебеди», - прокомментировал ленту ее создатель.

Фильм «Цапля и журавль» 1974 года, где герои сватаются друг к другу, но характеры мешают им жить вместе, известен едва ли не всем по последней фразе: «Так до сих пор и ходят они друг за дружкой». Как рассказал автор, в этом фильме по мотивам русской народной сказки слились ощущения от творчества сразу трех русских классиков: Пушкина, Гоголя и Чехова.

«В этой истории читается пушкинское «печаль моя светла, душа моя полна тобою», из гоголевской повести «Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» - знаменитая финальная фраза «Скучно на этом свете, господа». Эта история и чеховская, потому что весь Чехов пронизан одним горьким чувством - сожалением о невозможности обрести человеческое счастье, поскольку на пути к счастью мелочи, песчинки разрушают его и делают жизнь невыносимой», - признался Норштейн.

Как рассказал художник, финальная сцена срисована из собственной жизни автора. В тумане дождя идет цапля, за ней бежит журавль, неся над ней зонт, а она всем своим видом показывает: «Ты берешь, да я не иду». В итоге журавль сует ей зонтик, идет в обратную сторону, а она поворачивается и шлепает за ним. «Точно такое же утро было, начинался дождь, по дороге на дачу шла теща, с которой накануне мы не сошлись во мнениях. Проходя мимо, я всучил зонт и пошел дальше. Жена Франческа потом рассказывала, что теща пришла домой довольная», - рассказал Норштейн.

Воспоминания послевоенного детства автора и впечатления от иностранной поэзии, переводы которой появились в СССР в 60-е годы, впечатлили Норштейна и легли в основу фильма «Сказка сказок» (1979). Соавтором сценария стала Людмила Петрушевская, а художником-постановщиком - супруга Юрия Норштейна Франческа Ярбусова.

Одним из самых ярких впечатлений встречи стал показ 20 минут рабочих материалов фильма «Шинель» по повести Гоголя, съемки которого начались еще в 1981 году. Еще не озвученный черно-белый видеоряд зрители смотрели на пределе внимания в полной тишине.

«Меня спрашивают, а что же дальше? Ты ведь все уже сделал в этом фильме. Нет, не все. Потому что в повести происходит такой поворот, от которого сам начинаешь подвигаться умом и ищешь объяснение этому. Поэтому я, человек неверующий, в годы активной работы над фильмом ездил беседовать со священником в Сергиев Посад. Но разговор не сложился после того, как меня спросили, положительный или отрицательный герой Акакий Акакиевич. Так нельзя подходить к творчеству, все гораздо сложнее» , - рассказал Юрий Норштейн.

Закончился показ двухминутным фильмом «Зимние дни», снятым по мотивам одноименного цикла стихов японского поэта Басё. В этом интернациональном мультипликационном проекте 2007 года приняли участие 65 авторов. Первые три строки из цикла экранизировал Норштейн, потратив на двухминутный фильм почти год.

«Когда в руки мне впервые попались стихи Басе, я ничего не понял, но как только начал размышлять в точки зрения игры, пространства, почувствовал насколько это одухотворено, насколько мне это близко и интересно. Персонаж и пространство одушевляют друг друга - это проявлялось в моих фильмах и раньше. Например, в «Цапле и журавле» так появился образ старой усадьбы, в которой живет цапля. В этом заключена одна из тайн кинематографа, на мой взгляд», - рассказал режиссер.

«Надеюсь, у нас будет возможность встретиться и посмотреть что-то еще, кроме того, что уже есть», - сказал, уходя, Норштейн, которого зрители провожали, аплодируя стоя.