Харьковский музей природы. Все начиналось с немецкой руды и итальянских животных
Все началось в 1806 году. Первый попечитель Харьковского университета Северин Потоцкий решил обогатить геологический кабинет и купил в Ганновере коллекцию штуфов профессора Андре, пишет Харьков.Что.Где.Когда.
Образцы минералов и руды собирались полвека по всей Западной Европе — и перекочевали в Харьков. Уникальная коллекция проделала нелегкий путь: чтобы не повредить ценный материал, транспортировать его пришлось морем в Петербург. Там ее объединили с еще одной покупкой — коллекцией животных итальянца Четти — и отправили на санях в Харьков. На все про все потребовалось несколько месяцев.
По последнему снегу 2 апреля 1807 года коллекции доехали на Университетскую улицу в геологический и зоологический кабинеты. С этого дня началась история Музея природы. За более чем два века в музее накопилось достаточно чудесных преданий о том, что человеческая воля и любовь к делу всей жизни важнее всего.
Чего стоит история будущего многолетнего директора, при котором музей и обрел нынешний вид, Виталия Николаевича Грубанта. Во время войны он лежал в военном госпитале напротив музея и однажды зашел сюда посмотреть экспозицию. Солдат был настолько впечатлен, что попросил в музее работу. «Уцелеешь — приходи», — таков был ответ. Грубант уцелел и, вернувшись с фронта, бросил работу на фабрике ради должности лаборанта. А спустя всего пару лет занял директорский пост — и преобразил вверенное ему заведение.
Экскурсию по музею в компании главного хранителя Владимира Павловича Криволапова начинаем с отдела минералов. — Все родное, — заботливо стучит Владимир Павлович по ручке двери. — У нас даже мебель сохранилась с XIX века, некоторые выставочные шкафы красного дерева, например.
Помимо мебели и предметов быта, хоть сейчас неси в музей дизайна информационные таблички с аутентичной советской типографикой или подписи к заморским немецким экспонатам вековой давности.
Тут же Криволапов хвастает изобретением первого директора современного Музея природы Виталия Грубанта. До революции в этом здании было студенческое общежитие. Но, как и сейчас, многим студентам жилье в доме ученика Бекетова В. Величко было не по карману — и в здании разместили кафедру биофака и зоологический музей. По идее Грубанта двери в спальные номера общежития были переоборудованы в ниши, в которых теперь расположились диорамы кисти харьковских художников.
Мы продолжаем осмотр минералов, а навстречу нам выходит директор музея Ростислав Эдуардович Лунячек.
— Что ж вы, Владимир Павлович, начали с самого скучного?! — шутливо замечает директор.
Я вдруг вспоминаю историю, как заботливо везли эти кристаллы сначала морем, потом снегом, и как-то неожиданно наполняюсь трепетом к безжизненным кускам руды.
— Ничего! Здесь тоже есть на что посмотреть. Покончив с залом метеоритов, Криволапов показывает новую экспозицию, которую планируют открыть к очередному дню рождения музея. Это минералогический зал. Здешние экспонаты так или иначе связаны с харьковскими учеными и исследователями.
— Мы хотим немного отойти от академического стиля экспозиции, — признается Владимир Павлович, — чтобы экспонаты были больше связаны с людьми.
В палеонтологическом отделе Криволапов показывает огромные лосиные рога. Поскольку у музея есть проблемы с финансированием, и на научные экспедиции рассчитывать не приходится, сотрудники пополняют коллекцию непредвиденными способами.
К примеру, этот диковинный экспонат приволок дайвер, исследовавший дно Северского Донца под Изюмом. Поднимаемся на второй этаж, тремя залами которого в довоенные годы ограничивался тогдашний зоологический музей. Криволапов вспоминает времена, когда Советы выделяли средства на экспедиции, и сотрудники ездили на Дальний Восток, в Забайкалье, на Кавказ — в поисках материала.
Теперь коллекцию приходится пополнять в основном с помощью харьковского зоопарка и долгих переговоров с частными лицами. Иногда уникальные экспонаты попадают в музей почти сами собой: когда родственники уже не в силах терпеть чудачества старого коллекционера, просят его освободить балкон от «хлама». Владимир Павлович показывает нам зал рыб, который по дипломному проекту одного из студентов «ХудПрома» сотрудники музея сделали полностью своими руками — уже при нынешнем директоре Лунячике.
По пути к одной из краеугольных отметок экскурсии — 30-метровому скелету кита — Владимир Павлович успевает обратить внимание на работы харьковского художника Юрия Шеина, оформившего для музея несколько диорам. Осмотрев зал беспозвоночных, один из старейших в музее (1907 г.), добираемся до кита.
Уникальный экспонат появился в Харькове в 1956 году, опять же благодаря находчивости и изобретательности Виталия Грубанта. — Китобойная флотилия «Слава» выловила этого кита специально для Музея природы, — рассказывает Криволапов. — 15 мая 1956 года мы получили телефонограмму с просьбой прибыть в Одессу и забрать заказ. На месте Грубант увидел просто гору костей, зловонную бесформенную массу весом несколько тонн, которую ему предстояло доставить в Харьков. Задача вроде бы не из легких, но оказалось, что, услышав о предназначении груза, многие люди со стороны тут же согласились помочь. Просто хотели прикоснуться к уникальным объектам.
Наконец, материал прибыл в Харьков. Для него заранее под готовили котлован (в районе Ботанического сада на Клочковской), туда были сгружены останки. На протяжении двух лет они подвергались процессу очистки бактериями от мягких тканей. Наконец, кости кита выкопали и транспортировали во внутренний двор музея, после чего усилиями сотрудников по методике Виталия Грубанта кости переместили в зал, собрали и укрепил и скелет в нынешнем виде.
Один только череп кита весит полторы тонны...В зале плацентарных млекопитающих находится старейший экспонат музея: чучело североамериканского опоссума привезли в Харьков в 1805 году. Тут же интересуюсь у Владимира Павловича, какой из экспонатов музея его любимый.
— Я работаю в музее 35 лет, — признается хранитель. — За это время отношение ко многим вещам поменялось. Теперь они все любимые.
Осмотр экспозиции второго этажа заканчиваем диорамой «Птичий базар». Чучела птиц для этого проекта — все, кроме маленькой птички с хохолком, — сделала таксидермист Музея природы Галина Дмитренко. Эта женщина — гордость музея. С 50-го по 87-й годы прошлого века она оставила после себя более 900 работ — абсолютный рекорд. На третьем этаже нас ждет зал приматов — крупнейшая коллекция в стране.
— Это место наиболее жарких дискуссий, — замечает Криволапов. — Случается, среди посетителей находятся креационисты, которые прямо здесь начинают оспаривать теорию эволюции, а все доказательства называют только лишь случайным стечением обстоятельств. Третий этаж по большей части посвящен происхождению человека, теории Дарвина и охране природы. В одном из залов впечатляет коллекция из 620 особей бабочек одного вида, собранных и выращенных все тем же Грубантом, чтобы проиллюстрировать процессы изменчивости — все бабочки представлены на стенде, одна рядом с другой. Экскурсия в этом зале обычно длится полтора часа. Еще одна экспозиция с бабочками ждет нас в зале насекомых. Криволапов рассказывает, что сюда приезжают на летнюю практику студенты ХудПрома — и часами изучают узоры на крыльях тропических бабочек, чтобы использовать изобретения природы в своей работе. Заканчиваем экскурсию в актовом зале — чуть больше века назад здесь была столовая, о ней напоминают заложенные проемы в стене для выдачи пищи. Теперь здесь стоит скелет мамонта и чучело жирафа — экспонаты, с которыми можно сфотографироваться. Кстати, чтобы попасть в Музей природы, достаточно оплатить услуги экскурсовода. При этом в группе может быть всего один посетитель, или, например, парочка — отличный способ организовать нетривиальное свидание.
