Мнение: станет ли украинец Московским патриархом?
5 декабря отошел в лучший мир патриарх Алексий II. Чуть более чем через месяц, 28 или 29 января следующего года, мы узнаем имя его преемника. Для Украины это будет не просто одна новость из ряда других зарубежных, которая пробежит и скроется в ленте информационных агентств. Избранный человек возглавит несколько миллионов верующих УПЦ Московского патриархата – а это крупнейшая религиозная организация страны. И от того, кто станет новым предстоятелем РПЦ, зависит не только имя, которое будет поминаться при богослужениях в более чем десяти тысячах храмах УПЦ МП, но и судьба всего украинского православия, застывшего второе десятилетие в тяжелом расколе.
Впрочем, пафос в сторону. На самом деле решать в данный момент особо судьбоносного нечего, хотя формальный шанс на изменения есть. И дело не только в личности митрополита Киевского Владимира, имеющего хорошую репутацию внутри УПЦ, и даже не в том, насколько реален его переезд в Москву, а в том, что отвечать на вопросы о смене статуса церковных образований может лишь Поместный собор РПЦ, который не собирался со времен избрания патриархом новопреставленного Алексия II. А это было еще при Советском Союзе. Иначе говоря, впервые за два десятилетия у епископата и верующих УПЦ появился реальный шанс заявить о своих претензиях на церковную независимость, если таковые, конечно, имеются. Другое дело, что Собор вряд ли сможет дать на них адекватный ответ, а не попытается всеми правдами и неправдами замять неприятную для себя тему.
Проблема в том, что вопрос автокефалии канонической украинской церкви, равно как и идея создания единой поместной церкви Украины, давно перестали быть просто церковными проблемами, перейдя в разряд церковно-политических, причем с акцентом на втором слове. Увы, тенденция актуальна как с российской стороны, так и с украинской.
Для Москвы, еще со времен СССР наладившей работу «органов» с епископатом церкви, РПЦ была и остается одним из факторов государственного влияния как внутри страны, так и за ее пределами. После провала проекта «Содружество независимых государств» и ему подобных «ЕЭПов» церковь осталась, по сути, единственной формой интеграции постсоветского пространства, правильно именуемого в данном контексте «канонической территорией». А потому потуги украинских православных расширять независимость УПЦ МП вплоть до отделения от РПЦ и создания собственной независимой канонической церкви – это не столько вопрос молитвенного единства с Московской патриархией, сколько геополитический вызов Кремлю, рискующему потерять сопоставимый с газовым вентилем или подконтрольной махиной масс-медиа рычаг влияния на одном из приоритетных внешнеполитических направлений.
Киев сопоставимых инструментов скрытого идеологического воздействия не имеет даже внутри государства, но совсем не против ими обзавестись. Еще со времен президентства Леонида Кравчука в государстве, помимо уже упомянутой УПЦ МП, действуют еще три юрисдикции христиан восточного обряда: самопровозглашенные УПЦ Киевского патриархата и автокефальная церковь, а также находящаяся в молитвенном единении с Римом греко-католическая церковь. Такая палитра создает качественно иной общественно-политический дискурс для епископата УПЦ МП, и архиереи с каждым годом все полнее осознают имеющиеся отличия от жизни и проблем собратьев по пастырству из России. Соответственно, все сильнее идентифицируют себя именно с Украиной. В данный момент внутри УПЦ МП есть внушительные группы как сторонников линии самостоятельного развития церкви, так и приверженцев укрепления единства с Москвой. Правда, первых все больше становится среди епископата, а вторые все чаще маргинализируются. Не в последнюю очередь благодаря политике самой РПЦ, не оставляющей украинцам ниши как отдельной нации в предлагаемой этой церковью картине мира. И буквально толкающей епископат и лояльных украинской идее верующих в вот-вот готовые распахнуться объятия Константинопольского патриархата, способного исторически и канонически обосновать собственные претензии на Киевскую митрополию.
Не стоит сбрасывать со счетов и сугубо политический фактор. Верующим УПЦ МП давно провозглашает себя лидер Партии регионов Виктор Янукович. Президент Виктор Ющенко более склонен поддерживать УПЦ КП, однако способен находить общий язык и с иерархами УПЦ МП. Юлия Тимошенко свои симпатии в спорных вопросах традиционно старается «не светить». Однако она, как и любой другой политик, вряд ли сможет как обойти вниманием церковный вопрос в случае победы на президентских выборах, так и не учитывать интересов крупнейшей в стране конфессии. Ведь в Украине, в отличие от той же России, на выборах отсутствуют абсолютные фавориты и в политической борьбе реально важен едва ли не каждый голос. А верующие – тоже избиратели…
Епископам УПЦ МП пока удавалось удачно маневрировать в треугольнике интересов Москвы, политического Киева и церковного Константинополя, союзником которого не без оснований многие считают Вашингтон. Руководству РПЦ пока удавалось сохранять существующий баланс сил в Украине. Однако Москва все чаще вынуждена играть «от обороны», в то время как Киев все активнее свыкается с мыслью, что способен быть не только молчаливым наблюдателем, но и активным участником решения собственной судьбы. И именно поэтому доверия к украинскому митрополиту в РПЦ быть не может априори.
Митрополит Владимир уже «баллотировался в патриархи» на прошлом поместном соборе, однако проиграл Алексию ІІ. В Украину владыку Владимира направили уже после, в качестве противовеса проукраинской позиции ушедшего в раскол бывшего митрополита Киевского УПЦ МП, а ныне патриарха УПЦ КП Филарета (Денисенко). Действительно, у владыки Владимира был и есть большой авторитет, а благословляемые им украинские колядки в Московской духовной семинарии в суровые советские времена уже стали настоящей легендой в церковных кругах. Однако такая характеристика – далеко не лучшая для соискателя Московской патриаршей кафедры. Латентные украинские патриоты там нужны меньше всего. Особенно с возрастом и здоровьем митрополита Владимира. Дай ему Бог долгих лет, но еще один поместный собор в скором времени (а значит, еще один серьезный разговор об автокефалии для Киева) в планы Москвы не входит. Да и согласно уставу РПЦ, патриархом может быть только гражданин России, а владыка Владимир таковым не является.
Значит, шансов у Киевского митрополита примерить патриарший куколь нет. Но суть на самом деле совсем не в них. Владыка Владимир никак не высказался относительно выдвижения его кандидатуры епископатом УПЦ МП, что дает основания считать этот процесс частью большой, захватывающей, но непонятной для непосвященных игры, в которой каждый хочет максимально удовлетворить собственные интересы. В данной ситуации интерес главных кандидатов на патриаршество, митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (Гундяева), который управляет Отделом внешних церковных связей и является местоблюстителем патриаршего престола, и митрополита Калужского и Боровского Климента (Капалина), управляющего делами Московской патриархии, очевиден. Это голоса делегатов собора. От Украины таковых будет около трети, если даже не больше, и пока что митрополит Владимир замыкает их на себе. Выторговать их будущему патриарху – значит, пойти на уступки украинцам. А владыке Владимиру в обмен на поддержку на соборе другого кандидата добиться чего-то нужного для возглавляемой им УПЦ МП. Заодно показав ее значимость и собственную силу как предстоятеля, способного на равных разговаривать с Москвой. Не получится – кандидатуру можно будет даже не снимать, а просто собрать украинские голоса себе. Их, конечно, не хватит, чтобы стать патриархом, но и кому-то неуступчивому они тоже не достанутся…
Когда речь заходит о процессах внутри церкви, прогнозировать что-то очень непросто. И дело даже не в корпоративной замкнутости этой структуры или нехватки объективной информации для анализа. Для верующего человека немаловажным фактом влияния остается Божий промысел, просчитать действие которого попросту невозможно. Тем более это касается РПЦ, происходящих процессов внутри которой, боюсь, не понимают полностью даже самые видные иерархи этой церкви…
