Новый альбом SunSay выйдет уже этой осенью

И действительно, в этот раз кроме привычного харьковского состава группы, своей игрой публику радовали мультиинструменталист Сергей Клевенский и гитарист Костя Чалых, известный меломанам по проекту «Мои ракеты вверх». Как все эти разные люди собрались в одном проекте, и что из этого получилось, мы решили узнать у них самих.

Как вы познакомились?  С чего началась совместная работа?

Сергей Клевенский: С Андрюшей мы познакомились при очень интересных обстоятельствах в одном клубе, он пришел на концерт…
Андрей Запорожец: Это было в Харькове, в клубе «Дада-бар», который закрылся уже.
Сергей Клевенский: Я увидел, как Андрей пел, танцевал - его открытость миру меня просто потрясла... После концерта у нас состоялось знакомство, и с тех пор мы на одной волне, несмотря даже на то, что на репетиции я не приезжаю, а если приезжаю – идет ремонт или что-то еще случается. Главное - открытое сердце, а когда открытое сердце, то все хорошо! Без сердца никуда!
Костя Чалых: Мы познакомились в Харькове, когда мы приезжали сюда с моей группой «Мои ракеты вверх». Это было несколько лет назад. Андрей пришел на наш концерт, так мы познакомились. Потом через несколько месяцев у нас был совместный гастрольный тур – несколько городов. Мы ездили на автобусе через Тверь, Санкт-Петербург, потом Псков и другие города в радиусе 1000 км от Москвы.  Было здорово, были даже какие-то совместные штуки, коллаборация на сцене.
АЗ: Да, мы песню записали же с вами еще, играли на вашем аппарате.
КЧ: Да-да, снят клип на нее в интернете с Андрюхой. Песня называется «Ванчуча» - такое странное слово. Это звукорежиссер наш придумал.

Боюсь представить, что оно означает…

КЧ: В припеве поется «want you to»  - «хочу, чтобы ты», а поскольку наш звукорежиссер не особо знаком с английским языком, он по фонетике ориентируется. Говорит: «Так! Это – ванчуча!» У нас куча таких названий…Мы познакомились, записали совместную песню с «ракетами», ну а теперь я буду делать с SunSay песню. Класс! Это как обратная связь.

Каковы плоды Вашего совместного творчества?

СК: Ребенок есть, даже два! (смеется)
КЧ: Записаны  песни, снят видеоклип.
АЗ: Сняли целых три видеоклипа. Третий, правда, сейчас монтируется. Один с Джоном Форте. Мы записали песню в Москве с этим интересным человеком, он спродюссировал и свел ее, она лежит сейчас в интернете, называется «Выдувая ветер вей» или «Wind Song». Эта песня, видимо, даже  войдет в альбом, но там будет, может быть, другая альбомная ее версия. Может даже выйдет альбом с дуэтами, но посмотрим. Второй клип на песню «Мама». Клип мне очень нравится  - очень хороший получился. Его снял Егор Абраменко. Мы снимали его в Москве, там снимались мои друзья, действительно люди, с которыми я общаюсь и которых я очень люблю, и друзья моих друзей. Я знаю не всех людей, которые снимались в клипе, но все, кого я знаю, замечательные интересные и неординарные люди.

Почему именно эту песню выбрали?

АЗ: Честно говоря, мы все песни пробуем на людях. Появляется новая песня - мы ееиграем на концерте, делаем одну аранжировку, другую, третью, пятую, десятую и каждый раз ее играем по-другому. Во взаимодействии с людьми песня преображается, и мы все-таки на каком-то варианте останавливаемся. И потом если мы видим, что песня работает и люди от нее вскрываются, у нас есть момент волшебного единства - становится понятно, что песня людям нравится, и мы думаем что на нее стоит снимать клип, потому что именно эта песня нравится. Есть много песен, которые людям не нравятся, они разбегаются сразу… (смеется)
СК: Если мы сейчас говорим о музыке группы SunSay, то есть песни, которые не воспринимаются публикой. Они не воспринимаются не из-за того, что они не интересны, а из-за того, что разные точки восприятия, то есть разный багаж у тех людей которые слушают и тех, которые играют. Естественно, за плечами прослушанная музыка, проведенные концерты – это все накапливается. Если Вы ребенку даете вначале букварь, а потом через какое-то время Достоевского, Гоголя, Селлинджера, Диккенса, Вы же не даете ему сразу эти книги, потому что он ничего не поймет. Тоже самое и в музыке - нельзя давать сразу нечто такое, потому что не понимает человек. Если брать Ивана Смирнова, человека, чья музыка задала направление огромному колличеству гитаристов, я часто слышу: «Ой, ну что Вы! У него же пальцы не бегают!» Ты сначала создай музыкальный стиль, сделай столько для музыки, а потом говори про пальцы! Дело не в пальцах! С чего и начался наш разговор… все дело в сердце! Если есть сердце, то есть, если нет сердца, ну значит мозги, если мозгов нет….
КЧ: Значит хардкор!
СК:  …значит ноги, если ног нет, слава Богу, есть рот -  тогда вилка, ложка и понеслась.

А если и рта нет, значит совсем беда…

СК: Тогда летаргический сон  - спасение.
КЧ: И это тоже музыка такая есть ambient  - летаргический сон

Давайте вернемся к клипам, какой третий?

АЗ: Третий клип мы сняли в Праге  - это была инициатива ребят, которые там живут. Они очень хотели снять клип, но они только начинают заниматься этим. Я не знаю, что у них получится, но надеюсь, все будет хорошо.

На какую песню?

АЗ: Песня «Наяву», тоже новая. Мы ее записали прямо в пути: часть песни в Варшаве, часть – в Праге…
КЧ: Чуть-чуть в поезде.
АЗ:…да, чуть-чуть в поезде. Ее записал наш друг Андрей Алякринский, который сводил оба наши альбома

Какие отношения у Вас с мамами?

АЗ: У меня отношения с мамой наладились, когда я стал жить отдельно.
СК: У меня замечательно, вот у мамы был недавно день рождения, а у меня студия была. Я приехал домой и: «Значит так дети, пока я поздравляю бабушку с днем рождения, едим торт. Так, торт съели – все, мама, спасибо, поздравляю, счастья, здоровья, мы побежали. Я должен жену и детей отвезти домой и потом на запись.»
АЗ: Вот такая музыкантская жизнь
КЧ: Я из научной семьи и у меня мама профессор, преподает в Плехановском университете в Москве. Она у меня на удивление очень круто взаимодействует со всякими новыми технологиями. Мы буквально полчаса назад разговаривали с ней в скайпе. Она применяет все компьютерные технологии, которые ей только доступны. Я очень люблю ее и горжусь этим.

SunSay пишет новый альбом?

АЗ: Да, мы планируем писать альбом в ближайшее время. Песен достаточно много, сейчас готовимся к записи. Я надеюсь, что мы все сделаем летом, и альбом выйдет уже осенью..

Каким он будет, ведь в «Дайвере» уже сказано о многом?

АЗ: Не стоило вообще, мне кажется,  музыкой заниматься после такого великого альбома! Стоило просто начать заниматься нефтяным бизнесом (смеется). Нет, он будет непохож ни на первый, ни на второй. Я хочу сделать его максимально живым, и вообще по возможности записать его одномоментно за несколько дней, даже, может быть, за один день и за день свести. Записать его как концерт.

То есть это вполне может быть live-альбом?

АЗ: Да, я так и хочу. То есть сделать его в студи, не на концерте,  чтобы были возможности все как нужно подзвучить и, может быть, хитрости какие-то применить. Но большинство звуков будет создано в тот момент, когда это будет записано.

Кого планируешь привлечь к записи альбома?

АЗ: Помимо Кости Чалых и Сергея Клевенского, будет участвовать харьковский наш состав -  это Роман Кучеренко, Сергей Балалаев и Андрей Кобылянский.  Я хочу привлечь Кирилла Ипатова из группы «Маркшейдер Кунст», чтобы он нам сыграл перкуссию в нескольких песнях.

Поскольку речь зашла об альбомах, вопрос к Вам, Сергей! В одном интервью Вы сказали, что записывать сольный альбом – это как «строить дом или копать себе могилу». А почему?

СК:Писать свою музыку – это как ребенка родить. Поэтому все довольно сложно. Совместных альбомов столько уже вышло, что лучше не считать, а сольные альбомы – это для меня. Не для кого-то, а именно для меня и моей маленькой семьи. Это определенная веха. У любимой и у детей это тяжелые дни в обществе сумасшедшего, который говорит: «не надо кричать, не надо готовить, этот пар раздражает меня».  Вот так сидишь, сочиняешь, ничего не выходит. Поэтому дело сложное, и потом, ты сам себе судья, проверяешь, подходит - не подходит, а в результате оказывается, что это никому и не надо.
АЗ: Неправда!
СК: И это тоже нужно как-то пережить. Потому что это - действительно сложный процесс. Сотрудничая с друзьями-музыкантами, ты в любом случае идешь на компромисс,  потому что вы находите единое общее пространство. А когда ты делаешь альбом, ты на компромисс не идешь, и тут выясняется, что тебе раз – и нечего сказать. А с другой стороны, если ты находишь, что сказать, ты не должен слушать ни друзей, ни единомышленников. Они говорят: «Нет-нет, не так! Тут надо делать по-другому». А песню нельзя делать по-другому, потому что я считаю, что эту вещь нужно делать именно так. Иначе это - не мой альбом.  Это действительно очень тяжело, потому что у тебя внутри поселяется много людей, которые начинают долбить друг друга.«Я хочу кофе, нет, я хочу чай, да пошел ты!!!»  - это все внутри происходит.
АЗ: Но по альбому в итоге не скажешь. Когда слушаешь, кажется, что у человека такой интересный замысел! И песни, когда ты объяснял мне, почему эта песня идет за этой, почему это именно так, что это разные периоды жизни, что целая жизнь человека через альбом проходит. И так очень интересно слушать, а когда ты понимаешь, к чему это - вообще становится очень круто!

Все-таки получается дом построен?

СК: Да! На самом деле не из-за того, что Андрей  тут присутствует или не присутствует.. мне хотелось бы ему спасибо сказать. Я, думаю, он вряд ли сейчас помнит, а тогда, когда я делал сведение альбома, я же Андрею принес свой альбом не сведенный. Ты не помнишь этого.
АЗ: Нет, не помню.
СК: И по его реакции я, в принципе, выстраивал эти вещи. Приятие и неприятие.
Что милее Вам спонтанное творчество или продуманность?
АЗ: Ну, идеи приходят спонтанно, но потом иногда уходят месяцы, чтобы доработать, сделать материал таким, каким хочется его слышать и видеть. Кайф получаешь тогда, когда идея приходит, в момент создания чего-то. Но потом, если ты с этим выступаешь, это уже момент переживания на сцене того, что ты когда-то пережил сочиняя. Ты как-будто возвращаешься в это состояние, а оно уже другое. Нельзя сказать, что это тоже состояние - ты поешь о том же, но по-другому. Каждый раз по-новому! И можно прочувствовать это еще глубже, или вообще не прочувствовать, и тогда это еще одна  проходящая песня. То есть какие-то вещи теряют актуальность даже для исполнителя в какой-то момент. Мне кажется, очень важно не делать того, что потеряло актуальность. Но  с другой стороны, если этого хотят люди, и человек это делает просто для людей, то тогда никаких проблем.

А вы для кого делаете то, что вы делаете?

СК: Для себя!
АЗ: Только для кого-то!
КЧ: Это основной вопрос философии конфликта коллектива: кто для людей, а кто для себя!
АЗ: Я бы сказал так, я делаю то, что мне нравится для кого-то, кому нравится тоже, что и мне.

Костя, Сергей, а Вы что скажете по поводу спонтанности втворчестве?

СК: Продуманная спонтанность - наше все. В любом случае, когда занимаешься, ты формируешь внутри себя некий такой мир.  Возникают ситуации, когда, например Андрей приносит новую песню, и нужно что-то внутри нее сделать, и тут раз, срабатывает в голове кузнец. Цок!
КЧ: Размалывает орешек.
СК: Да, мозги прессует и все складывается.
КЧ: И оттуда зерно!
СК: А бывает, что и не складывается.
КЧ: А я могу сказать, что везет тому, кто везет. Если ты работаешь над тем, чтобы у тебя получалось, то у тебя конечно же будут  происходить озарения, и все будет хорошо, но в принципе надо не плошать и делать так, чтобы все было хорошо. Стараться просто.