В ходе поездок мобильных бригад, выяснилось, что тяжелые психологические травмы есть не только у детей, которые побывали в зоне боевых действий

Детская комната на «Станции «Харьков» была всегда, и, в некотором смысле, стала альтернативной историей событий последних двух лет. Началось все в июне 2014 года, когда пункт помощи назывался «Под арочкой», и в нем была комната, куда отсортировывали из принесенных харьковчанами вещей игрушки и книги, и где ребенок мог посидеть и поиграть.

Это было очень нужно, потому что люди, приехавшие тогда в состоянии шока, постоянно рассказывали волонтёрам о пережитом, и детей нужно было оградить от травмирующих разговоров.

─ Самое тяжелое - это было самое начало, когда люди ехали из Славянска, ─ рассказывает Надя Рындина, волонтёр «Станции «Харьков». ─ Они реально были в состоянии шока от того, что вообще могут стрелять, от того что что-то взрывается, и мы старались изолировать детей от бесконечного потока боли и негативной информации.

Затем был вокзал, июль-август 14 года.

— И мы впервые увидели, сколько в Украине многодетных семей.  Выезжали, в основном, семьи, в которых было четыре, пять, шесть детей. Естественно, при потоке людей семьсот человек в день, детей было очень много. И пока родители рассказывали о ситуации, откуда и куда они едут, волонтеры выкладывали на стол карандаши, фломастеры, бумагу, и дети рисовали.

Плюс, харьковчане приносили много мягких игрушек, и их давали и детям, и взрослым. Позже, с сентября на вокзале появились психологи от МЧС, и они начали работать с детьми прямо на вокзале.

В мае-июне 15 года волонтеры стали собирать информацию о детях пропустивших школьные занятия, формировать базу данных. И в рамках проекта направленного на адаптацию и интеграцию переселенцев в местную громаду, сформировали группы детей по разным школьным дисциплинам.

Было несколько предпосылок для этого. Многие дети из-за обстрелов, последующего переезда, пропустили школу, им приходилось догонять программу. Некоторые дети имели проблемы с памятью, это было последствием пережитых травмирующих событий. Психика просто отказывалась воспринимать происходящее  здесь и сейчас, и естественно учиться детям было невероятно тяжело.

Плюс стресс от перемены школы, класса, новое окружение, непонимание учителей и ровесников. Всё это приводило к тому, что дети, прекрасно учившиеся в прежней жизни, не могли влиться в учебный процесс в Харькове.

К этому времени «Станция «Харьков» переехала на улицу Дмитриевскую и имела помещения, для размещения групп для занятий по английскому, украинскому языкам, математике, подготовке к школе малышей. Кроме того, сейчас с детьми работают психолог и логопед, проходят занятия по рисованию, идут тренинги для подростков.

─ К сожалению, сейчас у нас появляются случаи, которых не было два года назад, ─ рассказывает Надя Рындина.─ Это дети, которые за это время были запущены родителями по объективным причинам, либо было потеряно время обращения с медицинской помощью. Пока люди выезжали, пока пытались наладить жизнь здесь, выжить, у детей обострялись проблемы со здоровьем.

К примеру, девочка Соня. Ребенок практически год терял слух. Пока здесь, в Харькове, диагностировали потерю слуха и поставили слуховой аппарат, ребенок потерял навыки речи и коммуникационные навыки. Сейчас с ней работает логопед.

Волонтеры «Станции «Харьков» работают не только в самом Харькове. В прошлом году был открыт ряд филиалов в области, где также работают с детьми, а в отдаленные районы ездят мобильные бригады. В процессе работы мобильных бригад, в которых состоят и юристы и психологи, были обнаружены новые факты.

─ В ходе поездок мобильных бригад, выяснилось, что тяжелые психологические травмы есть не только у детей, которые побывали в зоне боевых действий, ─ комментирует Надежда.─ Тяжелые психологические травмы может наносить семья, школа, ровесники. У нас есть две девочки-близнецы из пригорода, одна из них имела небольшие проблемы с речью, и поэтому в школе не отвечала на вопросы у доски. Классная руководительница орала на детей так, что говорить перестала и вторая девочка. Дети «забитые» полностью. И это не переселенцы. Это наши местные дети.