Мирные жители немирных территорий
Трижды за январь по сети разгонялся хештег #мирныежители – после трагедии под Волновахой, удара по остановке транспорта в Донецке и обстрела Мариуполя. Отдавая дань памяти погибшим украинцам, нельзя тем все же закрывать глаза на то, что «мирные жители» - это такая же технология возбуждения ненависти, как и #онижедети или #Крымнаш, имеющая очень слабую связь с реальностью.
Посредством СМИ, разномастных спикеров и прочих глашатаев народу внушают, что в стране идет борьба с террористами. В этой матрице есть террористы (бородатые диверсанты со связками гранат, прячущиеся днем, активные ночью) и есть мирные жители, которые гуляют, идут на работу, заходят в кафе и магазины, радуются снегу и солнцу, пока внезапно материализовавшийся террорист не устраивает диверсию, в которой погибают случайные прохожие, двухлетние дети и Нобелевские лауреаты. Это – терроризм и его жертвы среди мирного населения.
У нас же несколько иная ситуация. У нас война, и в наличии у нас не террористы, а вооруженные формирования агрессора (я специально сейчас ухожу от формулировки «российские военные», чтобы не вызывать понос софистики у особо упоротых нафталином). Это означает, что на территории нашей страны происходят не диверсионные вылазки, а полноценные боевые действия – с артиллерией, выжженными городами и потерями среди гражданского населения.
«Убили мирного жителя». Внезапно. да? И понеслась звезда по кочкам – фотографии с залитым кровью полом автобуса, с трогательными плюшевыми игрушками на краю воронки, интервью с оставшимися живыми со словами «надо же, я просто ехал на работу (вышел за молоком, шел за ребенком в садик)». Вы в какой реальности вообще живете?
Не путайте жертвы среди мирного населения в мирное время с потерями гражданских лиц на оккупированных территориях. На территориях с активными боевыми действиями. На территориях, где правят косорылые ряженые казаки, народные мэры с золотыми фиксами набивают подвалы сомневающимися в режиме, а кадыровские ушлепки смеха ради то воруют Пашу Губарева, то возвращают его обратно как невестину туфлю и даже без выкупа.
Нет сейчас мирных жителей и немирных. Сейчас люди делятся на две категории – на тех, у кого в руках автомат, и тех, у кого его нет. И потери вторых во время боев многократно больше потерь первых – в чистой арифметике войны. В которой хорошим считается соотношение жертв среди гражданских и военных 1:1. Хорошим – это в академическом контексте, на практике же гражданских гибнет куда больше. Например, общие потери во время двух чеченских кампаний среди гражданских/военных показали соотношение 7,6/1. Это усредненный показатель, а, в частности, в Первой чеченской на одного погибшего военного приходилось десять мирных жителей.
Поэтому я не могу понять и принять взрыв негодования – «они стреляли по мирным жителям». Опомнитесь, люди, это война. Если у вас есть возможность бежать оттуда, где идет война – бегите. Если у вас нет такой возможности – найдите ее и бегите. Не обманывайтесь, что это антитеррористическая операция, что в вашем городе светло, тепло и тихо, а бравые хлопцы патрулируют выметенные улицы, оберегая ваш покой. Запомните: сберечь ваш покой они смогут только тогда, когда вас не будет в квадрате потенциальной пристрелки артиллерии. Война – это не бой за жизнь каждого мирного жителя, война – это битва за территории. И желательно, чтобы в этот момент эти территории были пустыми.
Я уже предвижу гневную пену по поводу того, что далеко не все могут выехать. Могут. Если вы все еще находитесь в матрице мирного времени (у нас же АТО, не боевые действия, да?), то для вас переезд – это сложное, затратное и опасное мероприятие, которое всегда проиграет сакральному «авось повезет». Не повезет, потому что мы в матрице военного времени. В нем ценность человеческой жизни равна жмене дорожной пыли, и это факт. Война не может вестись без потерь в населенной зоне, поэтому единственный верный шаг со стороны властей - эвакуировать население, чтобы отделить его от войск врага и не дать стать инструментом шантажа в руках противника. Если население не эвакуировано, это означает очень вероятную его гибель, причем от снарядов с обеих сторон. Самонаводящиеся ракеты "земля-враг" еще не изобрели, как бы не мечтали об этом адепты мира во всем мире и точечной АТО.
Поcему первое правило войны для гражданских — валить. Способов сделать это - масса, хотя список стремительно сокращается с каждым проведенным в зоне боев днем. И никакое оправдание "у меня тут дом, работа, жучка, огородик etc" не канает. Альтернативой огороду или жучке является оторванная осколком голова, и с огромной долей вероятности это будет ваша голова. Вменяемые осознали это вовремя и выехали. По разному выезжали: с жучками, с кошками, с фикусами, всяко выезжали. Я знаю людей, которые выезжали из Луганска с боксом мадагаскарских тараканов. Питомцы, много лет в семье живут. Денег, опять же стоят. Поэтому - всяко выезжали. И поверьте, я сейчас говорю не о парализованных бабушках, которых, кстати, немало. Я о молодом работоспособном населении, которые остаются со словами «поглядим, что тут будет». Куда вы собрались поглядеть? В дуло ствола?
Единственный выход в сложившейся ситуации – это грамотная, быстрая и обширная эвакуация населения. Туда, где они из гражданского расходного материала превратятся в мирных жителей. И с дальнейшим строительством сплошной оборонной укреплинии вдоль сегодняшней линии фронта.
Эвакуация – дорогой и трудноосуществимый проект, но это единственный шанс этих обреченных людей. Потому что пока волонтеры – спасибо им – подкармливают этих узников смертной камеры, правительство делает вид, что у жителей оккупированных территорий и зон боев все хорошо. А пока они там – нечего вздыхать и охать каждый раз, как снаряд попадает в «мирный дом». Нет сейчас на Донбассе мирных домов. Есть постапокалиптическая зона отчуждения, где на полигоне артобстрелов заблудились несколько миллионов человек. С удивлением и некоторым ахуем взирают они на прекрасный русский мир, принесенный на их землю реконструкторами с белогвардейской скорбью в глазах и профессиональными волками войны. движимыми пейнтбольным азартом. Те-то знают твердо: на одного погибшего военного приходится несколько гражданских. И пока бок о бок с военными находятся гражданские, последние не имеют никаких шансов против статистики.
